All thеsе moments won't be lost in time like tears in the rain
Написала-таки. В жанре популярного нынче направления "мэш-ап". Со злостным нарушением авторских прав.
РассказЛАРСОН, КОТОРЫЙ ЖИВЕТ В ПОДВАЛЕ
Шелестят странички. Черновики. Никто никогда не смотрит черновики. Они пылятся в ящиках стола, сгорают в камине, лежат скомканные в корзине для бумаг. Вместе с ними сгорают, пылятся и комкаются события и характеры, написанные на них. Случается, что страница-другая избегает авторского геноцида, и благодарные потомки бережно сохраняют все, написанное его рукой. И тогда образы, созданные воображением писателя, но так и не внесенные в окончательные вариант рукописи, остаются отверженными тенями на границе официальной литературы. Терпят навязчивое внимание литературоведов, текстологов, и только. Они есть, но они забыты. Они ждут своего часа.
Писатель сидит над листом бумаги и не может ничего написать. Как будто кровь в венах еле течет, и ты не в силах пошевелить пальцем. Как будто выключили ток, и все внутри погасло, замерзло, остановилось. Как будто ты спускаешься на эскалаторе в холодную темную воду. Как будто барахтаешься в ванне со слишком высокими скользкими стенками, не можешь выбраться и только глотаешь мыльную грязную пену.
Карандаш ломается, ручка рвет бумагу. Писатель отодвигается от стола. Перед ним чистый лист. Он уже столько времени ничего не писал. Он чувствует, как мысли в его голове растекаются плесенью по стенам, обволакивают углы комнаты паутиной, ржавчиной разъедают металлические внутренности компьютера.
Случайная статья в Википедии – проверенный метод. Упражнение на фантазию, тренировка стиля. Сейчас он наугад прочтет и наугад напишет. Он уже делал так. Писал о гвоздях, побережье Африки, химических элементах. Но интернет сегодня несправедлив, солидарен с окружающим миром. Ему выпадает статья о чужом романе.
Преодолевая зависть и отвращение, он читает пересказ сюжета, описания персонажей. Пока не доходит до последнего в их череде. До того, о котором он до сего момента не слышал.
«Ларсон - полная противоположность Карлсона. Живет в подвале дома, на крыше которого живет Карлсон. Ненавидит варенье и детей. Может только ползать, питаеться падалью и домашними животными. Волосатый с гнилыми зубами, весь в бородавках. В 2009 году компания Paramount Pictures решила экранизировать это противостояние двух сил (Ларсон постоянно пытается украсть Малыша, а Карлсон защищает невинного ребенка). Информация про этого персонажа была найдена только после смерти писательницы в ее неопубликованных записках, посвященных дальнейшему развитию событий истории Карлсона».
Что чувствует забытый персонаж, тот, кого не успели написать?
Писатель берет чистый лист и, подумав немного, повертев в голове слова для первой фразы, начинает так:
«В городе Стокгольме, на самой обыкновенной улице, в самом обыкновенном доме живет самая обыкновенная шведская семья по фамилии Свантесон».
Неплохое начало, - думает Писатель.
Семья эта состоит из самого обыкновенного папы, самой обыкновенной мамы и трех самых обыкновенных ребят – Боссе, Бетан и Малыша.
- Я вовсе не самый обыкновенный малыш, - говорит Малыш. Но это, конечно, неправда. Ведь на свете столько мальчишек, которым семь лет, у которых голубые глаза, немытые уши и разорванные на коленках штанишки, что сомневаться тут нечего: Малыш - самый обыкновенный мальчик.
Во всем доме есть только одно не совсем обыкновенное существо - Ларсон, который живет в подвале.
Их знакомство с Малышом произошло в один из тех неудачных, дней, когда быть Малышом не доставляло никакой радости, хотя обычно быть Малышом чудесно.
Всю прошедшую неделю шел дождь, а два дня тому назад задул сильный ветер.
Малыш в желтом непромокаемом плаще и красных галошах шел из школы, и по дороге домой ему повстречался щенок. Вернее он явственно услышал щенка. Веселое тявканье перебивало шум дождя и доносилось, по всей видимости, из люка, ведущего в подвал дома Свантесонов.
Малыш подошел к люку, стал на колени и заглянул вниз. Вода падала в темноту с глухим бульканьем.
— О! — вырвалось у Малыша, и он вздрогнул. Снизу на него смотрели два желтых глаза.
«Это не щенок. Это какое-то другое животное, — подумал он, — просто животное. Может, это кошка. Упала и не может выбраться».
Малыш поднялся на ноги, попятился, как вдруг из люка послышался вполне рассудительный и довольно приятный голос:
- Привет, Сванте.
В водосточном люке сидел человечек. Это и был Ларсон, который живет в подвале. В руке Ларсона была связка разноцветных воздушных шаров, ярких, точно спелые фрукты. В другой руке он держал щенка.
- Хочешь щенка, Сванте? - с улыбкой спросил Ларсон.
Малыш улыбнулся. Он не мог не ответить улыбкой на улыбку.
- Конечно, хочу, - произнес он.
- «Конечно, хочу»! — со смехом передразнил его Ларсон. - Отлично, отлично! А шарик не хочешь?
- Шарик? Конечно! - Малыш потянулся вперед, но затем неохотно отдернул руку. - Папа говорит: нельзя брать вещи у посторонних.
- Умница у тебя папа, - улыбаясь, произнес Ларсон.
«И как я мог подумать, что глаза у него желтые! - отметил про себя Малыш. - Они ярко-голубые, с искринкой, как у мамы и Боссе».
- Очень умный у тебя папа, — продолжал Ларсон. — Ну что же, давай знакомиться. Меня, как это ни странно, зовут Ларсон. Просто Ларсон, и все. Привет, Сванте! Ну, вот мы и познакомились. Теперь ты меня знаешь, и я тебя знаю. Пл-л-авильно?
Малыш прыснул со смеху.
- Правильно, - сказал он, снова потянулся к люку и снова отдернул руку. — А как вы сюда забрались?
- Грозой меня сюда сдуло, - сказал Ларсон. - Хочешь получить своего щенка, Сванте? Я потому снова спрашиваю, что ты, как мне кажется, не очень горишь желанием.
- Конечно, хочу, - сказал Сванте и заглянул в люк.
- А шарик? У меня есть красный, синий, зеленый, желтый и голубой…
- А они полетят?
- Полетят, говоришь? - переспросил Ларсон с широкой ухмылкой. - Полетят-полетят! На-ка, возьми леденцов.
Малыш протянул руку. Ларсон схватил ее. Малыш увидел, что лицо его вмиг изменилось.
- Полетят-поплывут, - пропело страшное существо в водосточном люке, хрипло посмеиваясь. Оно цепко сжало руку Малыша и дернуло ее на себя, увлекая в гибельную темноту, где с ревом проносились дождевые потоки, несущие в реку, а дальше в море мусор и хлам. Малыш выгнул шею, не давая вовлечь себя в кромешную темноту, и завопил изо всех сил. Вопли его полетели в белесые дождевые облака, нависшие над Стокгольмом. Крики мальчика были пронзительными, душераздирающими. Жильцы домов на Вазастане подбегали к окнам и выскакивали на улицу.
- Спокойствие, только спокойствие, Сванте, - прорычало страшное существо. - Когда ты ко мне спустишься, ты тоже полетишь… Послышался звук распарываемой одежды, все тело прожгла адская боль - и Сванте Свантесон потерял сознание.
***
У Писателя болят пальцы. И по-прежнему пустота в груди. Но что-то живое клубком темноты свернулось у ног под столом. В его сытом урчании вибрирует благодарность.
РассказЛАРСОН, КОТОРЫЙ ЖИВЕТ В ПОДВАЛЕ
Шелестят странички. Черновики. Никто никогда не смотрит черновики. Они пылятся в ящиках стола, сгорают в камине, лежат скомканные в корзине для бумаг. Вместе с ними сгорают, пылятся и комкаются события и характеры, написанные на них. Случается, что страница-другая избегает авторского геноцида, и благодарные потомки бережно сохраняют все, написанное его рукой. И тогда образы, созданные воображением писателя, но так и не внесенные в окончательные вариант рукописи, остаются отверженными тенями на границе официальной литературы. Терпят навязчивое внимание литературоведов, текстологов, и только. Они есть, но они забыты. Они ждут своего часа.
Писатель сидит над листом бумаги и не может ничего написать. Как будто кровь в венах еле течет, и ты не в силах пошевелить пальцем. Как будто выключили ток, и все внутри погасло, замерзло, остановилось. Как будто ты спускаешься на эскалаторе в холодную темную воду. Как будто барахтаешься в ванне со слишком высокими скользкими стенками, не можешь выбраться и только глотаешь мыльную грязную пену.
Карандаш ломается, ручка рвет бумагу. Писатель отодвигается от стола. Перед ним чистый лист. Он уже столько времени ничего не писал. Он чувствует, как мысли в его голове растекаются плесенью по стенам, обволакивают углы комнаты паутиной, ржавчиной разъедают металлические внутренности компьютера.
Случайная статья в Википедии – проверенный метод. Упражнение на фантазию, тренировка стиля. Сейчас он наугад прочтет и наугад напишет. Он уже делал так. Писал о гвоздях, побережье Африки, химических элементах. Но интернет сегодня несправедлив, солидарен с окружающим миром. Ему выпадает статья о чужом романе.
Преодолевая зависть и отвращение, он читает пересказ сюжета, описания персонажей. Пока не доходит до последнего в их череде. До того, о котором он до сего момента не слышал.
«Ларсон - полная противоположность Карлсона. Живет в подвале дома, на крыше которого живет Карлсон. Ненавидит варенье и детей. Может только ползать, питаеться падалью и домашними животными. Волосатый с гнилыми зубами, весь в бородавках. В 2009 году компания Paramount Pictures решила экранизировать это противостояние двух сил (Ларсон постоянно пытается украсть Малыша, а Карлсон защищает невинного ребенка). Информация про этого персонажа была найдена только после смерти писательницы в ее неопубликованных записках, посвященных дальнейшему развитию событий истории Карлсона».
Что чувствует забытый персонаж, тот, кого не успели написать?
Писатель берет чистый лист и, подумав немного, повертев в голове слова для первой фразы, начинает так:
«В городе Стокгольме, на самой обыкновенной улице, в самом обыкновенном доме живет самая обыкновенная шведская семья по фамилии Свантесон».
Неплохое начало, - думает Писатель.
Семья эта состоит из самого обыкновенного папы, самой обыкновенной мамы и трех самых обыкновенных ребят – Боссе, Бетан и Малыша.
- Я вовсе не самый обыкновенный малыш, - говорит Малыш. Но это, конечно, неправда. Ведь на свете столько мальчишек, которым семь лет, у которых голубые глаза, немытые уши и разорванные на коленках штанишки, что сомневаться тут нечего: Малыш - самый обыкновенный мальчик.
Во всем доме есть только одно не совсем обыкновенное существо - Ларсон, который живет в подвале.
Их знакомство с Малышом произошло в один из тех неудачных, дней, когда быть Малышом не доставляло никакой радости, хотя обычно быть Малышом чудесно.
Всю прошедшую неделю шел дождь, а два дня тому назад задул сильный ветер.
Малыш в желтом непромокаемом плаще и красных галошах шел из школы, и по дороге домой ему повстречался щенок. Вернее он явственно услышал щенка. Веселое тявканье перебивало шум дождя и доносилось, по всей видимости, из люка, ведущего в подвал дома Свантесонов.
Малыш подошел к люку, стал на колени и заглянул вниз. Вода падала в темноту с глухим бульканьем.
— О! — вырвалось у Малыша, и он вздрогнул. Снизу на него смотрели два желтых глаза.
«Это не щенок. Это какое-то другое животное, — подумал он, — просто животное. Может, это кошка. Упала и не может выбраться».
Малыш поднялся на ноги, попятился, как вдруг из люка послышался вполне рассудительный и довольно приятный голос:
- Привет, Сванте.
В водосточном люке сидел человечек. Это и был Ларсон, который живет в подвале. В руке Ларсона была связка разноцветных воздушных шаров, ярких, точно спелые фрукты. В другой руке он держал щенка.
- Хочешь щенка, Сванте? - с улыбкой спросил Ларсон.
Малыш улыбнулся. Он не мог не ответить улыбкой на улыбку.
- Конечно, хочу, - произнес он.
- «Конечно, хочу»! — со смехом передразнил его Ларсон. - Отлично, отлично! А шарик не хочешь?
- Шарик? Конечно! - Малыш потянулся вперед, но затем неохотно отдернул руку. - Папа говорит: нельзя брать вещи у посторонних.
- Умница у тебя папа, - улыбаясь, произнес Ларсон.
«И как я мог подумать, что глаза у него желтые! - отметил про себя Малыш. - Они ярко-голубые, с искринкой, как у мамы и Боссе».
- Очень умный у тебя папа, — продолжал Ларсон. — Ну что же, давай знакомиться. Меня, как это ни странно, зовут Ларсон. Просто Ларсон, и все. Привет, Сванте! Ну, вот мы и познакомились. Теперь ты меня знаешь, и я тебя знаю. Пл-л-авильно?
Малыш прыснул со смеху.
- Правильно, - сказал он, снова потянулся к люку и снова отдернул руку. — А как вы сюда забрались?
- Грозой меня сюда сдуло, - сказал Ларсон. - Хочешь получить своего щенка, Сванте? Я потому снова спрашиваю, что ты, как мне кажется, не очень горишь желанием.
- Конечно, хочу, - сказал Сванте и заглянул в люк.
- А шарик? У меня есть красный, синий, зеленый, желтый и голубой…
- А они полетят?
- Полетят, говоришь? - переспросил Ларсон с широкой ухмылкой. - Полетят-полетят! На-ка, возьми леденцов.
Малыш протянул руку. Ларсон схватил ее. Малыш увидел, что лицо его вмиг изменилось.
- Полетят-поплывут, - пропело страшное существо в водосточном люке, хрипло посмеиваясь. Оно цепко сжало руку Малыша и дернуло ее на себя, увлекая в гибельную темноту, где с ревом проносились дождевые потоки, несущие в реку, а дальше в море мусор и хлам. Малыш выгнул шею, не давая вовлечь себя в кромешную темноту, и завопил изо всех сил. Вопли его полетели в белесые дождевые облака, нависшие над Стокгольмом. Крики мальчика были пронзительными, душераздирающими. Жильцы домов на Вазастане подбегали к окнам и выскакивали на улицу.
- Спокойствие, только спокойствие, Сванте, - прорычало страшное существо. - Когда ты ко мне спустишься, ты тоже полетишь… Послышался звук распарываемой одежды, все тело прожгла адская боль - и Сванте Свантесон потерял сознание.
***
У Писателя болят пальцы. И по-прежнему пустота в груди. Но что-то живое клубком темноты свернулось у ног под столом. В его сытом урчании вибрирует благодарность.
@темы: Мой Текст-с, Несбывшиеся герои